Дверь открылась, и в палату вошли медсестра и мужчина, в руках которого
Адам увидел телефонный аппарат.
— Как мы себя чувствуем?- спросила медсестра, проверяя его градусник.
И, не дожидаясь ответа, продолжила.- Главный врач разрешил вам свидание с
родственниками. И распорядился установить в палате телефон, поскольку ходить
вам ещё рановато.
Мужчина подключил телефон и поставил аппарат на стул рядом со здоровой
рукой Адама. Медсестра поправила одеяло и подушку, после чего оба вышли из
палаты.
Адам был стреляный воробей и на мякине его не проведёшь. Он сразу
заподозрил неладное. С чего это вдруг главный врач распорядился установить
здесь телефон, когда Адам об этом даже и не заикался? Не такая уж он и важная
птица, чтобы лежать в отдельной палате с персональным телефоном.
"Не иначе как главный врач воспылал ко мне страстной любовью. И
ладно бы это была женщина. Может, я в это бы и поверил. Но этого усатого
таракана никак не назовёшь моим пылким поклонником! Это сделано явно
с подачи "Бэ-Бэ". Значит и телефон прослушивают и вообще я под
колпаком. Можно теперь не сомневаться, что камень уже у него. Если бы он не
знал ничего о рубине, то мне никто не стал бы оказывать такого внимания. Нужно
срочно звонить ему и "признаться" о своей находке!"
Он снял трубку и набрал номер Бернара.
— Алло,- услышал он голос
секретаря.
— Это Адам Форст. Я должен
срочно поговорить с маста Корвеллом!
— Подождите одну минуту. Я о вас
доложу.
Через десять секунд в трубке раздался щелчок, и голос Бернара произнёс:
— Алло Адам. Как ты себя
чувствуешь?
— Врачи утверждают, что бывает
хуже. Я, честно говоря, этому не верю.
— У тебя что-то срочное?
— И срочное и важное! Ты не мог бы
приехать в больницу? Я думаю, намс
тобой так легче будет разговаривать.
— Конечно Адам, я скоро буду у тебя,- после небольшой паузы ответил
Бернар.
Адам положил трубку. Он уже придумал "легенду" для рубина. И
теперь, закрыв глаза, мысленно отвечал на вопросы, которые ему может задать
Корвелл. Спустя час в белом халате, накинутом на плечи, в палату вошёл Бернар.
Пододвинув свободный стул, он сел рядом с Адамом.
— Да, досталось тебе крепко,-
сказал он, глядя на больного.- Но, слава богу, что ты живой!
— Врачи тоже говорят, что мне
ещё повезло. Могло быть и хуже. Послушай Бернар. Когда я выходил из лабиринта,
у меня в кармане брюк лежал очень крупный рубин. Такого, наверное, даже ты не
встречал. Очнулся я только в больнице и сразу попросил список моих вещей. Но
рубина в нём нет. Бернар, надо срочно найти этот камень. Он не должен пропасть
бесследно!
— Как он к тебе попал?
— В тот злосчастный день я
наткнулся в лабиринте на незнакомый мне коридор. В нём лежали почти истлевшие
кости какого-то бедняги. Среди них я и нашёл этот камень.
— А кроме камня там ничего не
лежало?
— Нет. Видно одет он был в одни
тряпки. Никаких металлических или костяных предметов.
— Ты не можешь, хотя бы
примерно, определить возраст останков?
— Трудно сказать. В лабиринте свой, особый микроклимат. К тому же до
этого времени вход в него был завален песком. Более или менее точную дату может
дать только экспертиза.
— Хорошо. Расскажи, как выглядит
этот камень.
— Совершенно круглой формы. Величиной
чуть меньше куриного яйца. Гранёный. Там, в лабиринте, при свете фонаря он
сверкал словно звезда. Бернар, его могли взять только те люди, что находились
рядом со мной. Или уже здесь, когда меня переодевали в больничную одежду.
— Не волнуйся Адам. Я найду этот
камень. Кстати, ты хорошо запомнил то место, где нашёл рубин?
— Да конечно. Если только
землетрясение не разрушило коридоры в лабиринте.
— Ты сейчас в чём-нибудь
нуждаешься? Не стесняйся. Я выполню любую твою просьбу.
— В чём может нуждаться человек
в моём положении? Только в скорейшем выздоровлении.
— Адам, тебя будут лечить самые
лучшие врачи. Самыми лучшими лекарствами в мире. Это я тебе обещаю!
— Спасибо Бернар. Лучшим
лекарством для меня будет известие, что ты нашёл этот рубин.
— Я думаю, что скоро смогу тебе
об этом сообщить. До встречи Адам. Выздоравливай!
— До свидания Бернар. Я уж и так
стараюсь, как могу.
Оставшись один, Адам расслабился и закрыл глаза. Голова кружилась.
Перед глазами плыли радужные круги. Снизу к горлу подступал неприятный ком.
"Рано мне вести такие разговоры",- подумал он, проваливаясь в
мягкую, ватную пустоту.
